Территория Жеста: «Катушка» (Барнаул)

Проект «Общение на языке искусства» возник по инициативе Алтайского регионального правления ВОГ, и представляет собой группу актёров – трёх слышащих профи из Краевого театра драмы и двух талантливых глухих любителей, уже снискавших популярность среди неслышащей публики.

Следует помнить, что инклюзивная труппа барнаульцев (6 слышащих и 3 глухих) уже завоёвывала приз «Лучший спектакль» на прошлогоднем фестивале «Территория жеста». Публика тогда не одобрила решение жюри: тот спектакль показался зрителям слишком артхаусно-заумным.

Но это было в прошлом году, и с другой артистической командой. А теперь на суд зрителей была вынесена история старого одинокого человека, который предаётся воспоминаниям, сам того не желая.

Это тоже артхаус – наполненная символизмом и условностями постановка. Но она сумела удерживать внимание зрителей понятностью образов и динамикой происходящего. Брюзгливый старик неохотно вспоминает подробности своей жизни тридцатилетней давности. И его мысли, его монолог облекаются в форму забавного задиристого клоуна, изъясняющегося жестовым языком. И все разговоры главного героя со своим вторым «Я» крутятся вокруг еле-еле всплывающего на поверхность воспоминания о главной любви – некоей Бианке, тоже иногда появляющейся на сцене.

Пьесу Семюэля Беккета «Последняя лента Крэппа» сократил и адаптировал молодой артист и режиссёр Краевого театра драмы Иван Молодов – специально для проекта «Общение на языке искусства». Премьера спектакля прошла в Барнауле летом этого года.

Дуэт Старика и Шута, таких разных и таких близких друг другу, дополнялся ещё Голосом – такую чисто звуковую роль выразительно исполнял слышащий артист, донося до слышащего зрителя мысли Старика, выражаемые Шутом на жестовом языке. Если Шут – зрительная форма памяти Старика, то Голос – звуковая форма памяти.

Пьеса – о возможностях и ошибках, об успехах и сожалениях, о смирении и о бунте – пусть даже последнем бунте на пороге смерти.

Цитата из спектакля: Обратимся к статистике! Из прожитых восьми тысяч с лишком часов тысяча семьсот часов были целиком поглощены выпивкой. Больше двадцати процентов, скажем, даже сорок процентов часов моего бодрствования!

Текст: Михаил Веселов
Фото: Антон Зеленин