западноевропейским опытом и было обусловлено стрем¬лением перенести этот опыт на отечественную почву силами приглашенных учителей. Минуя этап накопления опыта индивидуального обучения, Россия в готовом виде заимствует западную модель организации специального обучения — специальную школу. И не просто заимствует — достаточно успешно переносит ее на родную почву.

Так, школа для слепых в нашей стране появилась в то же время, что и в Германии, Австро-Венгрии, Чехии и даже раньше, чем в Голландии и Швеции. Ту же Швецию и Англию перегнала Россия и по созданию школ для глухих. Казалось бы, факты указывают на то, что Россия на рубеже XIX в. входит в западноевропейский процесс строительства специальных образовательных учреждений чуть ли не лидером, и что российские власти (государство) осознают необходимость организации специального обучения. Однако подобное утверждение по сути неверно. На Западе открытие, наряду с частными, государственных учебных заведений для глухих и слепых можно интерпретировать как результат осознания и частичного признания властями за лицами с сенсорными нарушениями их гражданских прав; в России же открытие специальных школ в столице происходит в принципиально иных социокультурных условиях и объясняется исключительно желанием императора перенять либеральные новинки Запада.

Итак, в отличие от Западной Европы, в России не сложились все необходимые социокультурные предпосылки для осознания возможности и целесообразности обучения детей с сенсорными нарушениями, но при этом была заимствована модель организации их обучения и создан прецедент открытия в столице специальных школ.

Принципиальные различия в условиях и побудительных мотивах организации специальных учреждений в Западной Европе и России приведут на следующем историческом этапе к существенно различным результатам.