Киргизия. Горы Памиро-Алая. История одного увлекательного летнего времяпровождения

Хрустальное небо так близко, что, кажется, до него можно дотронуться, и оно отзовется переливистым звоном, мириады звёзд, росчерки метеоров, внизу тьма ущелий, и кругом до самого горизонта простираются лиловые заснеженные вершины, подсвеченные отгоревшим закатом.

Наша команда: шесть человек, спускается с гребня горы Калькуш в темноту, преодолевая на пути опасный ледниковый склон - позади еще одна пройденная высота.

Запланированное восхождение затянулось из-за ошибки в пути, из-за чего всем пришлось преодолевать совершенно отвесную скалу. В результате мы уже на вершине встретили изумительный горный закат, но при спуске с собой ни у кого не оказалось и захудалого фонарика.

Спускались мы через ледник, ниточка страховки - альпинистская веревка - увы, закончилась, я отстегиваю свой карабин и ползу по заснеженной круче с углом наклона градусов 70-80, стараясь не глядеть вниз. Спускаться без страховки на ледниковом склоне во тьме, среди крошащихся выступов - приятного очень мало, неловкое движение и, поминай, как звали!

Бесчувственные от шершавого льда, все в ссадинах пальцы ощупывают каждую спасительную трещину или выступ, за который можно удержаться. Борьба за жизнь оттеснила страх за жизнь в уголки подсознания - все делалось как будто все в последний раз...

Среди этих гор Памиро-Алайского хребта, протянувшемся по территории, где находятся Узбекистан, Таджикистан и Киргизия от Памира до Тянь-Шаня, осталась частичка моего сердца...

Памиро-Алай. Взгляд с вершины, достигнутой трудом заскорузлых пальцев, избитых ног и натруженных легких, меняет все мировосприятие человека

Как же всё начиналось?. Познакомил как-то меня в Зеленограде тренер по подводному плаванию с плечистым человеком огромнющего роста: "Знакомьтесь - Слава Скрипко. Альпинист высшего класса, покорил многие известные вершины мира, включая Эверест. Хочешь, попробуй себя в альпинизме". И мы с женой, ничуть не сомневаясь, что хотим быть альпинистами, напросились в его альпклуб.

- Ну, приходите на занятия, - хмыкнул снисходительно Слава...

А дело все происходило, то есть начиналось, практически под водой.

Шампанское открывает снежный барс Скрипко

А мы пускаем пузыри

На данный момент, побулькивая на дне бассейна, мы и думать не гадали, что нас потом занесет из водной пучины на самую такую верхотуру.

Вместе с женой и некоторыми неслышащими ребятами мы стали ходить на неслабые тренировки. Начали в апреле, а затем в конце июля 1999 года, двое неслышащих новичков: я и моя жена, напросились пойти вместе с командой альпинистов в горы Киргизии.

Слава, пожевав немного губами, разрешил нам влиться в команду, а его помощник Андрей Горнаев (какая фамилия!), помог решить все проблемы со сборами в дорогу, подбором необходимого снаряжения: ледорубы, самостраховка, карабины и прочее.

И затем таких зеленых как мы отправили с двумя альпинистами поопытнее с большим грузом общего снаряжения на поезд Москва-Ташкент (остальные летели самолетом) - предстояло ехать четыре дня...

Отдельно стоит упомянуть о системе закупок билетов. Стоимость рейса на самолете из Москвы в Ташкент по ценам июля-августа 1999 года (если память не изменяет) составляла 9 тысяч рублей. Но если покупать билет на самолет в самом Ташкенте, то оказалось бы, что узбеки летят из Ташкента в Москву за 4 с половиной тысячи рублей (в переводе с узбекских сумов).

Поэтому наши альпинисты придумали нехитрый трюк: двое с деньгами всей группы и ксерокопиями их документов вылетели в Ташкент и закупили там билеты на рейсы из Москвы в Ташкент (кроме четверых человек, которые едут туда в поезде и везут снаряжение) и всем из Ферганы в Москву.

Потом один из них летит обратно, чтобы всем передать билеты, а другой не спеша, закупает с местными друзьями - узбеками и русскими запасы продуктов, стоимость которых в 2 - 3 раза меньше, чем в Москве.

Всего же нам все путешествие обошлось почти по 400 зелёных с носа, по тем временам это было довольно ощутимо, но того стоило, очень даже стоило!Въезд в Узбекистан и Киргизию безвизовый, среда там повсеместно русскоговорящая.

У-у-у, эти четыре дня в поезде Москва-Ташкент запомнились также как и горные восхождения. День - Русская равнина, день - степи и солончаки Казахстана, а затем два дня - пустыня!

Самое может бессмысленное для проживания место на земле - пустыня. Вид на Каракумы из окна вагона

И все это время с утра до вечера почти не прекращалось хождение по душным вагонам торговцев всякой всячиной: по России - раки, таранки, пиво, горячее, яблоки; по Казахстану - фрукты, дыни и всякие разные кушанья, по Узбекистану - разные восточные сласти, душистые лепешки, копченая рыба и... о, простая вода!

Вода - обычная, типа из арыка или колодца, водопровода, охлажденная, пахнущая рыбой и железом. Именно эта простая вода была самым ходовым товаром, пока поезд пёр по пустыне...

На станциях Бухара, Самарканд из вагона трудно выйти - жестоко палящие лучи, поезд дымится в мареве. Со времени пересечения узбекской границы после каждой железнодорожной станции в пустыне количество пассажиров в вагоне увеличивалось.

Не успели и полдня проехать, как прокопченные пустыней мужчины, женщины в цветастых шароварах, кофтах и косынках (и это в 45-градусную жару!), проворные детишки - узбеки, туркмены, каракалпакцы и другие, позанимали места в тамбурах, на третьих полках, потеснили законных пассажиров на нижних полках, заняли все проходы и даже площадочку перед туалетом. И при этом не прекращалось хождение торговцев по вагонам!

- Мы купили билеты на плацкартный вагон, а едем в общем вагоне, - недоумевал я у проводника-узбека.
- Тише - тише. Не говори ничего! Тут народ дикий - всем в Ташкент надо, никого ссадишь! Если я тамбур не открою, они гармошку (между вагонами) разрежут, через дыру пролезут. Зачем? Пусть - все спокойно сидят, культурно. Все хорошо, терпите - примерно такое услышал в ответ.

Стоп - очередная 1-2-х минутная стоянка - маленькая станция - за окном одинокое и низенькое белое здание, верблюды, песок и кустарники типа саксаул. У нас и в соседних вагонах закончилась вода и кипяток, поскольку новые пассажиры безпрестанно пили пиала за пиалой зеленый чай.

За окном проносилась пустыня, в раскрытые окна вагонов влетал сухой и горячий, совсем не освежающий ветер, и мы молча смотрели на пакетики растворимого лимонада "INVAIT", где с сарказмом было написано: "Просто добавь воды!".

На моей нижней полке, прижавшись плечом к плечу сидело четверо узбеков, под столиком шныряла узбекская малышня. Мы - четверо будущих скалолазов - сменяли друг друга каждые четыре часа на верхних полках, ну и калякали о том, о сем и за жизнь с новыми пассажирами.

Вот и Ташкент вечерний, вываливаемся из поезда идем через вокзал, а там как в аэропорту: багаж проходит через досмотр - его содержимое высвечивается на экранах мониторов.

Нас встречает обшарпанный грузовичок, и мы несемся по вечернему городу в ташкентский альпклуб. Знакомство с Улугбеком - местным инструктором по альпинизму, который принял на ночевку нашу команду, небольшое застолье с чаем.

Затем после дороги мы с женой уединились под прохладным душем в ночном саду под открытым небом.

- Осмон мусаффо биз богда ёлгиз эдик ва юлдузларга бокадир эдик...
- Это, что то такое узбекское.
- Небо чистое, мы в саду одни были и на звезды глядели... - понимается, кажется так.

Отсыпаемся ближе к обеду. Улугбек беседует с нашей супружеской парой и на лету схватывает наши жесты: "В первый раз вижу глухих альпинистов", - улыбается он и строго меня предостерегает, - "у тебя аппарат есть на ухе и ты там, в горах аккуратнее, прислушивайся лучше".

Целью нашей команды были только горы и, к большому нашему сожалению, времени на знакомство с Ташкентом и Ферганой в культурно-историческом плане совершенно не предусматривалось. Но мы попытались, не смотря на занятость, вырваться хоть на два часика на прогулку по ближайшим окрестностям.

Перед тем как помочь нам прогуляться по городу, наш узбек придирчиво оглядел мою физиономию и порекомендовал все-таки сбрить бороду - "А то будут нас останавливать на каждом шагу, подумают, что ты ваххабит какой-то. А это нам надо?"

Пришлось под добрые смешки тут же сбрить лезвием-жилетом бороду и смыть пену со сбритой щетиной, подставив лицо под направленную в меня струю воды из шланга.

После этой процедуры, до прилета всей остальной группы, втроем: я, жена и Улугбек (остальные ушли заказывать машины в Фергану) прошлись немного по Ташкенту, зашли в чайхану - подкрепились бараньим шашлыком, лепешками и прохладным "Зеравшаном".

Посетили Пушкинскую площадь, заглянули на местный Ташкентский "Арбат". На "Арбате" звучала русскоязычная музыка, по всей улице там и сям стояли столы с телевизорами и с караоке, любой желающий за плату мог взять микрофон, выбрать песню - караоке и спеть ее для себя или своих спутников. Кто-то стоял и пел гимн СССР, кто "Подмосковные вечера", а Улугбек для моей красавицы жены заказал песню Амирамова "Молодая" и красиво с чувством ее спел.

Улугбек поет: "И ты права какая есть... и э-э-э-эх, маладайя, маладаая...!"

Два часика пролетели мгновенно. Тёмный южный вечер, огоньки фонарей, теплынь, купив на память расшитые тюбетейки, наша троица пошла к Президентскому дворцу и прогулялась по площади фонтанов - их было много, красивых, великолепных! Под одним фонтаном мы прошли как под длинной аркой, где сводами были сплошные струи воды. Спасибо тебе, Улугбек!

Пришли в альпклуб, а там уже все прилетели и загружаются в четверку малогабариток - корейских "ДЭУ" узбекского производства (стоят там они от 2 до 4 зелененьких) - шикнули на нас за задержку, запихали рюкзаки и тронулись в путь.

Фотограф нашей экспедиции фиксирует все, даже каждую интересную мелочь, начиная с Ташкента. Забегая вперед, скажу, что все где-то 40(!) пленок, нащелканные им за время нашего пребывания на Памиро-Алае, были безжалостно конфискованы на узбекской таможне в аэропорту Ферганы.

Поэтому, прошу прощения, за такую жалобно маленькую подборку фоток - хорошо, что хоть у нас была старенькая мыльница неизвестного производства (а "Зенит", к сожалению, не взял - понадеялся на других), с трудом фотографировавшая и при свете дня.

Прежде чем выехать в Фергану, наша команда (всего в походе участвовало 15 человек: одна половина - третьеразрядники, а другая более опытные, плюс два инструктора) остановилась на окраине Ташкента, в какой-то (уж не помню где) большой двухэтажной чайхане и заказала шикарный ужин.

Мы ели аппетитно приготовленные бараньи ребрышки - мясо таяло во рту, лепешки, пельмени, салаты, дыни и еще что-то но уже не помню - все это заливалось пивом "Зеравшан" и водкой "Ташкент". Моя жена предостерегающе толкала меня под локоть, когда я вслед за кусочком барана отправлял в рот глоток пива - и она была права...

Пока мы ехали в Фергану по тряскому горному серпантину, некоторые из нас позеленели, посинели и после ночной тряски к утру беднягам, в том числе и мне, пришлось не слишком эстетично избавиться от своего ужина.

К утру, мы выехали на идеально ровную Ферганскую долину, по бокам от шоссе раскинулись зеленые персиковые сады с румяными-прерумяными плодами. Там мы провели еще несколько часов в белом домике в русской семье, глава которой работал в альплагере Дугоба.

Долина исчезла, тряска усилилась, земля все больше и больше вставала на дыбы. Наши глаза становились все круглее и круглее - нет баранина тут не причем - просто мы впервые видели, как земля на глазах становилась на дыбы!

В окно машины, зажмурившись, мы видели, как колеса проходят в нескольких сантиметрах от края пропастей и ущелий. А горбатые исполины все круче склонялись над нами. Мы пересекли узбекскую границу, потом киргизскую, потом опять узбекскую, и опять киргизскую...

Из горного поселка Шахимардана (Хамзаабада), через поселок Иордан серпантин "шоссе" уперся в лесистое ущелье реки Дугоба, где на скальной терассе в арчовом лесу разместился альплагерь "Дугоба", построенный при СССР - это где-то на высоте 2100 м. - один из стационарных альплагерей в Киргизии на территории горной страны Памиро-Алая.

Альплагерь - здесь начинались наши первые тренировки к будущим восхождениям

Памиро-Алай - горная страна в Средней Азии, расположенная к югу от Ферганской долины. Состоит из трёх основных частей: Гиссаро-Алая, Южно-Таджикских гор и Памира.

Высокий Алай является водоразделом рек Ферганской и Алайской долин и расположен на юго-западе Киргизии и на северо-востоке центрального Таджикистана, в системе гор Памиро-Алая.

Центральной осью Высокого Алая служит Алайский хребет, вытянувшийся в ширину почти на 200 км. Средняя высота хребтов достигает 4500 м.

Обустраиваемся, место живописное, живем в палатках, постоянный гул горной реки, в нее не зайдешь - смоет моментально как щепку. У реки грохот, брызги - в альплагере от нее сделали отвод в небольшой каменный мешок - получился глубокий бассейн с ледяной водичкой, где плавают полосатые арбузы - рядом кухня и банька.

Вот видна часть бассейна, арбузец плавает, и женушка загорает

У берега есть небольшой проток, упирающийся с пенными брызгами в гряду валунов - здесь еще как-то можно удержаться, цепляясь за выступы камней - массаж, душ, все в одном, чуть только кожу не смывает. Рев горного потока неумолчен, в лагере как будто находишься рядом с цехом турбиностроения, но постепенно привыкаешь.

Не, тут не искупаешься...

На подготовку к восхождениям отвели несколько дней: учились одевать самостраховку, натягивать перила, вбивать крючья, спускаться с отвесных скал на восьмерке, подниматься на жумаре, овладевали основами безопасности. Слух, зараза, подводил - то жену, застрявшую в запутавшейся веревке, по недоразумению чуть не уронили, то камень чуть меня не зашиб: "кА-а-мень!" - А я ноль внимания - пронесло.

Чтобы сдать зачет по альпинизму на третий спортивный разряд надо пройти пять вершин с категориями сложности: две единички - 1А или 1Б, две двойки - 2А или 2Б, и одну тройку - 3А или 3Б.

Встаем очень рано - до рассвета нужно успеть дойти до перевала, откуда начинается восхождение. Ночи в горах жутко холодные, мы, наивные, думали, что юг все-таки и много теплых вещей не брали. Ой, напрасно, каждая ночь была зубодробительной - спасали лишь наши крепкие супружеские объятия. И, когда будили нас на подъем - казалось, наступает конец света - так ужасно не хотелось вставать, а только греться и греться.

В первый же маршрут к горе - она называлась "Комсомольская" - 1Б категория сложности - по дороге мы наткнулись на скалу, где были выбиты фамилии и ввинчены фотографии тех, кого горы оставили навеки у себя.

Эта напомнило нам о дисциплине, подтянутости, и том, что еще неизвестно позволит ли гора, которую ты вознамерился покорить, взойти тебе на ее вершину?

Супруге Слава рекомендовал все-таки не идти, и она осталась в лагере с дочкой инструктора. Ребята идут быстро, и тяжело дыша, я за ними, постепенно привыкаю к нагрузке и высоте, проходим на пути к горе перевал, останавливаемся мало - спорт есть спорт, урывками любуюсь красотами. И поднимаемся выше и выше (я вспоминаю свои часовые пробежки по ступенькам вверх-вниз на тренировках, ерунда - мало!) ноги просят отдыха, грудь - воздуха.

Горный перевал

Первая тройка уходит в отрыв, вторая тройка отстает, и у меня через каждые 20 шагов начинают дрожать разбитые колени, дыхание как у загнанной лошади, сердце прыгает. Двое спутников, сами устали сильно, но сочувственно подбадривают, сворачиваем в кулуар и, куда то пропала первая тройка. Мой спутник Алексей уверенно идет по полочке (полоска - это чуть выступающий край на отвесной скале), я с Олегом жмусь к стене и иду за ним, осторожно переставляя ноги, страховки нет. Леша чуть выше пытается наладить перила.

- Ка-амень! - рявкает в ухо Олег, но уже по каске гремят совсем небольшие каменья, несколько "чемоданчиков" пролетели мимо.

А состояние все хуже и хуже, болит голова и все остальное, чуть не падаю, глаза мои как у Арнольда Шварцнеггера, которого выкидывают на поверхность Марса без скафандра в фильме "Вспомнить всё" - теперь хорошо понимаю его чувства...

Это вторая группа наших альпинистов взбирается по другому маршруту

Спутнику приходится меня подтягивать на веревке, стыдно, но ходить уже не могу - ползу на четвереньках, опять стенка - и опять на нее лезть. Лезу, лезу, хриплю (проклятое курево!), и вдруг мою руку кто-то хватает и рывком затаскивает меня наверх.

Это постарался инструктор Николай, усевшись по-восточному на самой высокой отметке горы. Снежку здесь мало, но вокруг - я БЫЛ ПРОСТО ПОРАЖЁН - сияли белые вершины, сияла горная страна до самого горизонта. Я снял темные очки, снял каску и с легкостью как заяц вскочил на гребень, куда подевались усталость и уныние!

Там, за горизонтом, Таджикистан и сам Памир. Говорят тут, по этим горным тропам, вооруженные ваххабиты в Фергану пытались просочиться. Вертолеты над нами пару раз пролетали - видно искали их

Время идет - чтоб сдать норматив нужно уложить подъем и спуск в энное количество часов. И я почти вприпрыжку спускаюсь по сыпухе кулуара в долину Дугобы. Есть первая высота - спасибо ребята, поддержали новичка!

Через день - снова гора со смешным теперь названием "Новичок" 1Б категории. Преодолеваем ее, шутя, но ноги болят все-таки ужасно. Уже вторая гора позади, и никакой горной болезни не чувствуется, о которой читал в книжках, это когда человеку не очень хорошо от перемены давления и плотности воздуха.

Стою на фоне Калькуша - вид с вершины горы Новичок

На вершине находим сложенный тур, консервную банку с запиской - на ней дата, то ли 1978, то ли 1987, не помню. Кладем свою отметку под тур и назад вниз по кулуарчику как по проспекту.

В лагере свалился ничком в палатку - жена, посмотрев на меня, вздохнула... хорошо, что не пошла и на этот раз.

Теперь переходим на двойки, через день нас ждет гора "Урожай" 2Б сложности с переправой через ущелье горной реки.

Дошли до интересного места, где вдоль ревущего потока сплошные валуны - каждый размером с хороший дом, они как гигантские гальки усеяли берега реки до самого верхнего горизонта. Организуем переправу - пальцы держат мертвой хваткой, в поток шлепнуться совсем не улыбается - прошли быстро и вдоль крутого склона все выше и выше.

Дошли до начала горного потока - это ручьи, ручьи и ручьи, сбегающие с тающего ледника на макушке горы, чуток ниже они сливаются и наливаются дикой и свирепой силой стихии природы.

Урожай - по ходу нашего маршрута фактически выглядела грудой камней, но некоторые каменюги-тонники ощутимо покачивались, как бы не схлопотать лавину.

На пути я впервые встретился с облаками - пушистое ватное, словно с детских рисунков облако подплыло и накрыло вершину нашей горы. И мы оказались в сильном тумане - ориентироваться по слуху мне было безполезно - я шел, почти уткнувшись носом в пятки спутнику.

Почти на вершине перелезаем через небольшой камин с пробкой, глубокую расщелину, облачко слетело с макушки, и - здравствуй вершина! Смотрим лепоту вокруг, перекусываем сухофруктами и конфетками (с собой ничего лишнего как всегда), запиваем горной водичкой и домой.

Обратно оказалось почему-то тяжелее идти, тут уже не было удобного кулуара, валуны, крутые склоны, обломки ледника. Выдохлись сильно, но на этот раз теперь я решил подбодрить своих товарищей, и уже когда спуск завершался - пошел вприпрыжку в своих тяжеленных альпботинках, как будто и не было позади дозаревого утра, переправы и восхождения, до самого базового лагеря. У палатки шмякнулся окончательно, через день гора с такими мозолями просто нереальна.

Речка недавно поменяла свое русло, потряхивает землю здесь, однако...

Землетрясений за все время нашего пребывания в горной Азии к счастью не было, а то говорят, тут часто земля подергивается.

Два дня на подготовку к переезду в новый базовый лагерь повыше. Пока гуляем, тренируемся помаленьку, рядом с лагерем прогуливается стадо коров. О местных коровах надо сказать, что они вместе с традиционными баранами, будут альпинистами покруче нас. Часто можно было видеть, как неспешно карабкаются по крутизне флегматичные буренки и пожевывают горную травушку над самым обрывом. Иной раз поднимаешься по провешенным перилам и натыкаешься на коровью лепешку в самом неподходящем месте.

Бурёнка - альпинистка.

Забредали они и на территорию лагеря, хватая влажными губами с нашего широкого стола остатки обеда, роняя само собой свои "лепешки", плюхаясь у входов в палатки. Моя Нина их и за рога, и по кумполу им кулачками - хоть бы хны - бредут упрямо, а полешкой размахивает - только глазами грустно хлопают, чудные тёлки, право!

Отгонит их кое-как, кан им поставит со вчерашней кашей - облизать и почистить.

За лагерем обязательно послеживает персонал альпбазы, но были и эксцессы. Так, например, забрел в лагерь озабоченный юноша-киргиз и попытался силою пристать к двоим девчатам готовившим ужин. Но, не дожидаясь подмоги, они его так приветили ледорубами, что ему надолго запомнятся русские девушки.

Ходили в свободное время в Иордан, а кое-кто на попутке и в Шахимардан, чтоб разнообразить меню лагеря виноградом, дынями, арбузами, грушами, персиками. Местные жители приветливы - у каждого двора низкий столик с ковром, на котором возлежит его хозяин, не пропускающий мимо себя гостей поселка без того, чтобы не предложить им пиалу с чаем или арбузную дольку и не побеседовать с ними. Прекрасна восточная традиция гостеприимства, расположения к себе, но это, конечно не повод расслабляться.

Теперь переходим на более сложные маршруты, для этого переносим свой базовый лагерь ближе к горам Дугоба и Калькуш.

Коллеги по лагерю, один из них - сам родом из Киргизии

Рюкзаки тяжеленные - говорю - ребята надорвемся, действительно, несколько километров и в глазах становится темно, жилы стонут, ноги качаются на камнях и валунах. По счастливой случайности встречаем мужика-киргиза с лошадью - договариваемся - и на такое своеобразное такси мы навьючили все свои рюкзаки.

Я не забуду эту бедную лошадь, взмыленную, негодующе и устало фыркающую, стук и скольжение копыт по валунам, скальным и травяным склонам.

Спасибо, лошадушка.

По пути встречаем грибы - большие такие молодые дождевики и белые грибы. Два таких дождевика хватит, чтобы накормить досыта наш лагерь - каждый из них размером с мою голову, а белые размером с поднос в студенческой столовке.

Эх, не догадался кого-нить рядом с грибочками посадить для сравнения

Наконец забили мы вторую стоянку на месте с прикольной топонимикой, называется Пуп Сельского - напротив гора Дугоба, слева Сагу и Хамза, справа Калькуш, позади еще виднеется Большой Замок, у подножия которого была наша первая стоянка - одна группа пойдет на маршрут 3Б - Дугоба, другая маршрутом 2Б - Калькуш.

Картина моей жены Нины "В Алайской долине. Вид на Малый и Большой Замок" (масло, картон)

Не успели начать обустраиваться, как повалил сильный снег, о восхождении пришлось на некоторое время забыть. Троих - меня, Лешу и Олега оставляют следить за новой стоянкой. Остальных, включая жену, спускают вниз. Ей пришлось пережить настоящий слалом при спуске, если бы не друг-ледоруб - скатилась бы прямо в ущелье в не нежные объятья горного потока. Избитая о камни, измочаленная и мокрая от снега - она грелась у печи в нижнем лагере.

А мы остаемся на Пупе денька два, пока не утихнет снегопад, и все начнет таять. Беседуем, греемся у газовой горелки, снег валит и валит. Сидим как в берлоге, и периодически выходим, чтобы скинуть снег с верха палатки.

Лето называется

Через два дня солнышко выглянуло, а и пригрело, да так, что ручьи весело зазвенели запрыгали по камушкам, по кочкам, снова зелено стало, основные силы подтянулись. Лежишь на коврике среди сугробов и загораешь, а в костерке дымятся арчовые сухие ветки, да в котелке побулькивает ароматный супец. Вечерком - крепкий чай, черпаем ложками горный мед с лимонами, разрываем на части лепешки, обсыпанные кунжутом.

Все, время не ждет - надо успеть еще одну гору пройти, вторую уже не успеть. Через три дня вылет из Ферганы, думаем - может билет сдать - поменять или новый купить - но это уже в таких условиях такааая морока, да и финансы уже давно спели романсы.

На подступах к горе Калькуш поднимаемся по заснеженному склону к одному из гребеньков, от мокрого снега скользко, осторожно перебираемся через несколько расщелин.

Шаг влево, шаг вправо - покатишься - не хорошо

Иду предпоследним, тяжелей всего первому и замыкающему, причем замыкающий - девушка. Забыл сказать еще, что никакой связью мы не пользовались вообще. Ни у кого из нас не было ни рации, ни, естественно, сотового. Те, кто оставался внизу засекали время нашего ухода и прихода, в соответствии с нормативами на спортивный разряд, а жене, остававшейся за горного кока, было как на иголках, каждый раз нас ждать.

И вот, где-то мы не так свернули и оказались в приличном каменном мешке. Ведомый как человек паук пополз на скалу, вбивая крючья, делая закладку, точку страховки. И метров над нами, где-то через тридцать-сорок показывается веревочный конец. Веревку провесили, остальные по очереди, действуя жумаром и упираясь ногами, пистолетом в скалу взбираются наверх, подобно монтажникам высотникам на стене многоэтажного дома.

Тот самый Калькуш, здесь поднимались...

Я застрял, где-то на середине, заело или жумар или мышцы рук или и то и другое. Качаюсь, дергаюсь, никакого результата, сыпятся камни и стучат об каску: трах, дурах, да, трх, ты дурак; зашевелилась гадкая паника - "пшла вон!", мысленно гоню панику взашей. А веревка то одна, и перетирается сильно - рывок со всхлипом, еще рывок со стоном. Уперся в горб скалы, двигаю всеми конечностями как крабоосьминог, ну какая там вершина, не до неё.

Ну что, видно кто это там наверху барахтается?

Вершины достигли на закате, гребень Калькуша острый и сыпучий, по одной стороне с него съезжает ледник со снегом, а по другой стороне только, что пройденная отвесная стена с ущельем. Одна нога перекинута на ту сторону, другая на другую, а зад на гребне - так и ползу. Вокруг необычайно красиво, а я мысленно прошу прощения у всех за то, что вдруг меня не станет... про Бога вспомнил, наконец-то.

Что происходило дальше, вы уже знаете из начала моего рассказа, да - этот момент у меня всегда в душе. Потом мы шли по крутому спуску - темень непроглядная, хватаюсь для равновесия за темнеющие камни - а они оказываются круглыми и ужасно колючими кустарниками.

Куда идти ни зги не видно, но вдруг мы замечаем волшебный маячок - это отблеск костра. Мы идем теперь на еле виднеющийся в далеком низу, но настойчивый зов. Чуть ли не кубарем поскальзываюсь в горную реку, спасает страховочный конец, но вымокаю почти весь.

Рядом взметало бурун, чья-то темная большая туша застряла между камнями, видны вздрагивающие от потока откинутые копыта, а на другом берегу жалобно мычит теленок.

Пламя видно ярче, оно пробивается сквозь арчовый с завитыми стволами лесок, и уже видна качающаяся гирлянда-связка включенных фонарей. Мы ближе и ближе... это моя супруга умница, насобирала и накидала, сколько можно, дров в костер. Она, обнаружив, к своему ужасу, в палатках нетронутые фонари, сделала из них увесистую связку и размахивала включенными огнями, насколько хватало сил...

Столько поцелуев и объятий за один вечер я никогда в жизни не получал...

Такая форма рельефа напоминает лунный цирк

В альпинизме многое связано с большими нагрузками, физической болью, с натертыми веревкой руками, это свидание с горой, чей образ потом остается в душе на многие годы, это и особое состояние души.

Добрые улыбки без предвзятости и превосходства, душевные беседы, взаимопомощь, доброжелательность - вот, что очень ценно в компании альпинистов. И, чтобы это было так - ты должен идти со всеми на равных по трудной и опасной горной тропе.

Отсыпался за милую душу, выспался за все дни, все выматывающие утренние подъемы позади.

Как быстро время пролетело...

Прогулялись напоследок с женой по горам, завел ее как можно выше, пока не почувствовали головокружение, полазали, романтично посидели, обратно еле-еле пришли.

У всех благодушный настрой, группа опытных остается еще на неделю, но инструктор нас проводит до Ферганы. Так, что утречком спускаемся в альплагерь Дугоба и решаем пойти ближе к поселку Иордану (не путать с соседом Израиля!) - выменять свою альпверевку, которая у местных высоко котируется, на барашка.

Меняем один веревка (в тюркских языках не существует понятия рода), которая у меня на плече...

...на жалобно упирающегося барашка. Он сейчас еще у узбеков в багажнике "Нивы"

Повара уехали готовить бараний шашлык, а мы походили по местным магазинчикам. У каждого двора приходилось останавливаться и получать приглашение разделить трапезу, в основном, зеленый чай из пиал, и побеседовать по-восточному за жизнь (разумеется на русском языке - язык межнационального общения тут знают все, правда не знаю как насчет этого у местной молодежи), столько зеленых чаев я еще не выпивал...

Было очень хорошо, от бесед остались прекрасные впечатления, мда, русский, кажется, стал редким гостем в этих местах...

На местном базарчике купили козинак кунжутный, кумыса попили, в магазинчике особо не разбежишься с покупками. Это надо ниже идти в Шахимардан, там выбор побогаче, в иорданском магазинчике беру несколько пачек узбекских папирос нашей старой марки, всем известной, "Примы", но на упаковке по-английски написано, что в ней Филипс-Морис тобакко и Америкэн бленд, и сигарет ташкентской марки.

Кстати, я уже пять лет НЕ КУРЮ и это очень ЗДОРОВО!

Помимо этого, мы взяли какой-то узбекский портвейн и баночку консервированных маленьких стручковых перчиков к шашлыку. Но, как потом оказалось, перчики невозможно было даже просто надкусить - во рту возникал не пожар, а огненный столб, казалось, что превращаешься в натурального змея-Горыныча.

Прощальный обед, через полчаса выезжаем в Фергану

Перед отъездом сотрудник альплагеря дарит мне за символическую плату национальный киргизский головной убор.

На киргизско-узбекской границе небольшая заминка. В нашем уазике слишком много человек, пост гаи у пограничного контроля не пропустит столько пассажиров в одной машине, а переплачивать не хочется. Меня решают спрятать за спины сидящих на заднем сиденье - поехали - на сиденье видны три человека, с поклажей на коленях, но у пассажиров четыре пары ног.

Пока пограничники проверяют командировочные, местный гаишник открывает дверцы уазика и проверяет число пассажиров - посмотрел на лица, на ноги, на рюкзаки и,.. захлопнул дверцы. Поехали!

Несколько трясущихся часов, белый домик, где мы ненадолго остановились, несколько часов на стремительную прогулку по Фергане, с посещением местного восточного базара и покупкой сувениров: узбекского флага и нескольких кухонных ножей с гравировкой на узбекском. В Фергане мы вдвоем, не запомнив обратного адреса, заблудились, только художественная зрительная память жены помогла найти в похожих друг на друга переулках в частном секторе нужный дом.

На рынке цены смешные, но много с собой в самолет не возьмешь

Каждый зазывает: купи, купи, купи! Проходим мимо гор гранатов, пьем свежевыжатый гранатовый, тутовый сок, вкушаем разные восточные сласти, берем дыню и арбузец - перекусить на дорожку. Проходим мимо гор нюхательного табака - уговаривают понюхать щепотку - чихаю неоднократно на весь рынок: А-А-А-П-П-Ч-Ч-Х-И-У! под веселый смех узбеков.

У аэропорта Слава подходит к нам своей особенной походкой (у него нет вообще пальцев на ногах - их ампутировали в результате отморожения в одной из высокогорных экспедиций), что, однако не мешает ему покорять все новые и новые вершины, и прощается - ему из Ферганы лететь на Камчатку.

А у меня на руках остается альпкнижка с записью о четырех восхождениях. Спасибо всем вам, надежный как скала Слава Скрипко, неутомимый и веселый инструктор Коля Головкин, сосед по общаге Андрей Горнаев, Леше, Олегу и всей нашей команде восхождений.

Теперь от самолета (как я не люблю самолёты!) отделяет таможенный контроль. Мой с любовью упакованный рюкзак потрошили два раза. Бравые парни-узбеки на таможне немного другие - более светлые, выглядят по-европейски.

При досмотре внимание одного привлек мой стальной термос в форме снаряда. Это надо было видеть, как он вывинчивал конусообразную крышку термоса, словно сапер вывинчивает запал из противотанковой мины. Когда он увидел пустое стальное нутро сосуда, показалось, что по таможне пронёсся вздох облегчения.

Но вот нашему фотографу, и с ним всем нам не повезло, любовно упакованная коробочка с десятками фотоплёнок (и как мы об этом не подумали!) со всей нашей хроникой вызвала твёрдые подозрения у пограничников, и она перекочевала в руки узбекских спецслужб.

- Там всего лишь Г-О-Р-Ы, там всего лишь МЫ!

Но, к возгласам отчаянной честной обиды, персонал остался невозмутимо глух.

В самолете (он летел с одной промежуточной посадкой на пару часов в пустыне) мне стало плоховато, баран не хотел уживаться с узбекским портвейном и арбузом и воевал с ними до самой посадки в Домодедовском аэропорту.

В Зеленоград нас и еще одну девушку из нашего общежития, спасибо ей, отвезла жена Славы, которая встретила дочь, утрамбованные с рюкзаками в жигуленке мы доехали в какой-то нереальности. Реальность вернулась, когда я отпер ключом дверь своей комнаты в общаге - дверь со скрипом открылась и проворно перепрыгивая, через непонятно откуда взявшиеся кучи щебня, пыли и мусора, к нам выскочили изрядно соскучившиеся по хозяевам две кошки.

Но тут уже другая история.

Добрая память

Посвящение Памиро-Алаю

Москва-Ташкент-Фергана-а/л Дугоба

21.08.2006

Ташкент-Зерафшан и обратно...

Путешествие в неизвестную страну, известной нам. Афганистан