Почему сурдопереводчики не любят, когда их так называют
Почему сурдопереводчики не любят, когда их так называют. Фото: pixabay
Последний день октября – профессиональный праздник сурдопереводчиков – специалистов по трансформации устной речи в язык жестов и наоборот. Название произошло от латинского слова surdus, что означает «глухой». «Но разве может перевод быть таким? – обижаются профессионалы. – Правильнее нас называть переводчиками русского жестового языка».
Немного истории
В течение долгих лет поиск способов общения с глухими людьми был проблемой их родных. Однако со временем стали формироваться различные жестовые языки. В XVIII веке в Германии и Франции были созданы первые учебно-воспитательные центры для плохо слышащих детей. В России первым таким заведением стала школа в Павловске, которая открылась в 1806 году и использовала французские методики.
В СССР была создана целая сеть специальных центров для людей с проблемами слуха, постепенно сформировался русский жестовый язык. Профессия сурдопереводчика в России долго не признавалась полноценной специальностью. Таких людей называли «читчиками жестов». Лишь в 1992 году ей дали официальный статус. Но проблема нехватки этих специалистов осталась до сих пор: в России, где проживают 13 млн слабослышащих и глухих людей, официально работают немногим более тысячи профессионалов.
Дресс-код для профессионала
При общении с особенными людьми используются два вида перевода: жестовый и знаковый. Первый практикуется в стране с единым словесным языком, как, например, в России. С помощью второго слова «произносятся» путём отображения руками последовательно каждой буквы.
Сейчас язык жестов в России считается языком межличностного общения, а во многих странах ему придан статус государственного. В этом тоже кроется причина многих проблем развития сурдоперевода. И работать по этой специальности может далеко не каждый.
Без таких черт характера, как доброжелательность, открытость и искреннее желание помочь, в этой профессии делать нечего. Кроме того, необходимо соблюдать дресс-код, поскольку жесты лучше читаются на фоне тёмной одежды. Нежелательны яркий макияж и маникюр, а также броские аксессуары и украшения. Ну а профессиональные качества – пластичность и подвижность рук, выразительная мимика и артикуляция для чёткой передачи смысла сказанного – уже приходят с опытом. Правда, вместе с ним накапливаются усталость и потеря внимания, а из-за постоянного напряжения сурдопереводчики часто страдают головными болями, бессонницей, туннельным синдромом. На западе после 10 лет работы таких специалистов отправляют на пенсию. У нас в советские годы им давали молоко за вредность и был льготный стаж. Сейчас – ничего. Многие, конечно, не выдерживают.
Уйти, чтобы вернуться
Елена Афонина – одна из немногих переводчиков для глухих людей, работающая в Крыму. Её стаж – почти 20 лет. Как и многие коллеги, пришла в профессию по неизбежности.
– Я являлась ребёнком сoda, – рассказывает Елена. – Так называют детей глухих родителей. Язык жестов знаю с рождения, он меня постоянно окружал. И с самого детства приходилось решать какие-то бытовые проблемы родителей, что само собой закрепилось. Я отучилась на юриста, даже поработала четыре года, а потом пришлось откликнуться на просьбы глухих и посвятить всю жизнь этой профессии. В Крыму всего 14 переводчиков на 1000 только официально зарегистрированных в обществе глухих, а так их ещё больше. Соотношение, конечно, несопоставимое. Поэтому и глухие вынуждены в очереди на специалиста стоять, если, конечно, такая возможность у них есть. Они начинают обижаться. Ведь люди с особенностями здоровья считают, что если они обратились за помощью, то её должны незамедлительно оказать. По-своему они правы. Из практики самое большое ожидание – около недели. Бывают и экстренные случаи: вызов скорой помощи, полиции. Грубо говоря, мы всё время на телефоне, как экстренная служба. Многие, естественно, не выдерживают. Почему переводчиками в основном и становятся выходцы из семей глухих? Ты растёшь в этом быту, в этой системе, в этом мире. У глухих ведь собственный мир, своя культура. Осознание того, что без тебя близкие не смогут пообщаться с миром обычных людей – это и есть основа всего. Непосредственно переводить жесты в устную речь – это не сложно. Сложно потом переключиться на себя. Будто актёр, входишь в образ человека, перевоплощаешься, его проблемы чуть ли не твоими становятся, думаешь уже, как их решить. Из такого состояния очень трудно выходить и возвращаться в свою собственную жизнь. Отстранённости здесь быть не может. Желание всё это бросить возникало, и даже уходила из профессии. А потом внутренне остываешь, успокаиваешься и… возвращаешься к этим людям.
Не жить друг без друга
Председатель крымского регионального отделения Всероссийского общества глухих Евгений Афонин отмечает, что в республике нет курсов, готовящих переводчиков русского жестового языка. Да и во всей стране всего два вуза выпускают таких специалистов.
– Переводчики с нами работают напрямую и нам же подотчётны, – вводит в курс дела Евгений. – Филиалы организации есть во всех городах и районах Крыма, при каждом из них есть переводчик. Глухие обращаются в отделения за помощью. По большей части у переводчиков выездной характер работы. Они постоянно в разъездах. При необходимости должны выезжать даже для работы с одним человеком. В последнее время часто приходится работать посредством видеосвязи. Переводчик для человека с плохим слухом – это его уши. Без него тот не может взаимодействовать с миром. В идеале для обслуживания глухих нужен один переводчик на 15-20 человек. Вот и считайте, какова в Крыму в них потребность. Выходом бы стало создание в республике филиала соответствующего вуза для подготовки специалистов. К сожалению, до сих пор не изменились и подходы к условиям работы переводчиков: их зарплате, социальным льготам. Но мы люди терпеливые и прекрасно понимаем, что без нас глухим – никуда.
26.11.2021