«Слышит как кошка»: жительница Новосибирска вылечила сына от глухоты с помощью имплантов, качелей и каруселей

Теперь мальчик слышит самые тихие звуки, но пока все еще не умеет разговаривать

Малыша подключили к аппарату ИВЛ сразу после рождения. Ребенок потерял слух, но виноваты были гены.

Ольга Черникова родила Егора два года назад — долгожданный мальчик стал вторым ребенком. Мама — бухгалтер, папа — рабочий на заводе. Обычная семья, нормальная беременность. Маленький крепыш появился на свет здоровым и в срок, однако на пятой минуте перестал дышать.

Новорожденный Егор попал на ИВЛ, а затем переболел инфекцией.

НЕДЕЛЮ БЫЛ ПОДКЛЮЧЕН К АППАРАТУ ИВЛ

Акушеры срочно забрали ребенка в реанимацию, на неделю подключили к аппарату ИВЛ. Причину врачи так и не нашли, но вскоре выписали домой здоровым. Дома через сутки у малыша началась желтуха, подскочил билирубин. Приехала скорая, ребенка срочно госпитализировали, пока не начались необратимые процессы в головном мозге. В больнице Егор не давал себя брать на руки, пеленать, закатывался в плаче до синевы. Врачи детской больницы № 1 на улице Вертковской стали подозревать, что у мальчика остеомиелит — воспаление костного мозга в правой руке. Требовалось лечение.

— Почти два месяца кололи антибиотики. Как потом выяснилось, они токсичны для детского слуха. В мае, сыну был год, я стала замечать, что Егор не реагирует на нас, играет сам с собой. Лор из поликлиники успокаивал, что это нормально, надо подождать немного — и ребенок дозреет, начнет лепетать. Но сын плохо произносил звуки, а к концу лета совсем перестал реагировать на них, — рассказала КП-Новосибирск Ольга Черникова, мама Егора.

Папа Егора (справа) не вылезал из командировок, но импланты казались неподъемной суммой.

Ольга хотела поднять тревогу — обвинить врачей, что кололи ототоксичные антибиотики и погубили слух ребенка, но сперва сделала генетический анализ, который оказался неутешительным. У мальчика с рождения был поломан ген, отвечающий за слух, и к двум годам у малыша все равно наступила бы полная глухота.

— Несколько лет я занималась благотворительностью, помогала в сборах для деток со СМА и не только с таким диагнозом. К сожалению, видела печальные истории, было очень страшно! Когда узнала диагноз сына, не понимала, как такое могло произойти со мной. Такая ирония судьбы. .. Земля ушла из-под ног, хотелось закрыться и кричать. У нас оставался последний шанс побороть глухоту — установить дорогостоящие импланты за 1, 7 миллиона рублей. Где было взять такие деньги? — вспоминает Ольга Черникова.

Мама мальчика раньше занималась благотворительностью в помощь детям, но теперь сама просила помощи.

ПОМОЩЬ ОТКУДА НЕ ЖДАЛИ

И тут проявил себя «бумеранг добра». Родители ребенка с СМА, которым когда-то помогала Ольга, помогли ей собрать средства на имплант Егору. После операции в Москве в НМИЦО ФМБА двухлетний Егор вновь начал слышать.

— Сурдологи специально проверяли мальчика — сделали стимуляцию слухового нерва, и Егор впервые поморщился, весь сжался, как ежонок. А уже дома услышал меня и сделал звукоподражание «ма-ма-ма». Аппарат обостряет слух, малыш слышит как кошка, может различить даже шепот в соседней комнате. Но все это можно откорректировать, сейчас настройки минимальные, чтобы Егор постепенно привыкал и не пугался громких звуков, — объясняет Ольга Черникова. — Врачи сотворили настоящее чудо.

Аппарат подарил слух как у кошки: можно услышать шепот в соседней комнате.

Как бы странно это ни звучало, но малышу сейчас надо научиться пользоваться слухом. Над ним лопнул шарик — только глаза расширились, а как реагировать — он не знает. Сурдопедагог дал рекомендации —посещать музыкальные занятия, ведь музыкальные инструменты хорошо тренируют слуховой нерв. А с помощью качелей, каруселей и комнаты сенсорной интеграции нужно тренировать вестибулярный центр. Ведь вестибулярный аппарат влияет на слух, он находится в слуховом центре.

— Врачи сказали, что мы и так поздно поставили импланты, обычно это делают до года, чтобы был хороший результат. Мы могли не успеть, и у двухлетнего мальчика началось бы отставание в развитии из-за длительной глухоты. Теперь Егору обязательно нужно ходить в обычный детский сад, чтобы слышать нормальную речь детей и учиться реакциям. Ведь кохлеарная имплантация — это всего 20 процентов успеха. Егору нужно пройти несколько курсов усиленной реабилитации, занятий, и тогда он произнесет свои первые слова, — говорит Ольга.

Малыш слышит гораздо лучше других, но еще учится реагировать на звуки.

Семья обратилась в центр реабилитации после кохлеарной имплантации «Тоша & Со» и центр реабилитации «Логопед Профи» в Москве, там посчитали: за трехнедельный курс нужно заплатить более 545 тысяч рублей. Ольга за неделю собрала на реабилитацию более 90 тысяч рублей, в том числе с помощью студента Ивана Серкина, который решил потратить 5 миллионов, собранных для больной мамы, на помощь детям. Также семью взял под крыло благотворительный фонд имени Примакова. Наши читатели тоже могут помочь в сборе средств.

— У нас обычная рабочая семья, старшая дочка во второй класс пошла. Я всегда поражалась родителям особенных детей, насколько они готовы бороться за ребенка и идти до конца. Теперь и я стала такой. Егор сам не заговорит — с ним надо заниматься, — добавляет Ольга. — Но у нас есть мы, а вокруг, как оказалось, много добрых людей. Поэтому я уверена: у Егора все получится!

Фото: Предоставлено Ольгой Черниковой
nsk.kp.ru