Никаких жареных фактов. Некоторые подробности трагедии в Махачкале...

Никаких жареных фактов

Пожар в дагестанской школе-интернате для глухих детей унес жизни 28 человек. Жертв могло быть больше, если бы не самоотверженность пожарных. Жертв могло быть меньше, если бы не безответственность чиновников. В общем, получилось, как всегда.
"Знаешь, что с Магомедом Магомедбековым?" - спрашивает жестами учительница через больничное стекло. Девочка скрещивает на груди руки и закрывает глаза. На языке глухонемых это значит: "умер". Женщина медленно оседает, скользя очками по стеклу.

В центральной детской больнице мать Магомеда, только что приехавшую из родного села в Махачкалу, сразу повели в реанимацию к другому сыну - Зикрулле. Она увидела его всего перевязанного, с трубками во рту, но живым. И глаза ее засияли. Долго никто не решался это сияние погасить, сказать, что обгоревший труп Магомеда лежит в "скорой" у приемного покоя, что уже приготовились везти его домой, на кладбище. И никто не сказал ей, что шансов у Зикруллы немного.

ПОЖАР

В этой школе-интернате жили и учились дети со всего Дагестана, многие - из горных сел. 166 человек, от 6 лет до 17. Махачкалинцев на ночь родители обычно забирали домой. Школа размещалась в двухэтажном каменном здании с деревянными перекрытиями. Первый этаж занимали классные комнаты и актовый зал. На втором были спальни.

Пожар начался в четверг в третьем часу ночи. Скорее всего, в актовом зале. Но огонь, почему-то пощадив классы, сразу пошел вверх, в сторону правого крыла, где ночевали мальчики. В этом направлении, на северо-запад, полночи дул ветер. В результате только мальчики и погибли. Все девочки выжили.

Рашид Арслангереев - старший лейтенант внутренней службы. В ту ночь его пожарные расчеты приехали к интернату раньше других. Он рассказывает, что в первой спальне его бойцы обнаружили более десяти детей. Они выбегали из здания самостоятельно или спускались по приставным лестницам. Мальчиков из второй спальни, наглотавшихся дыма, почти потерявших сознание, уже приходилось вытаскивать на руках. А некоторых и на ногах. Рашид вспоминает, как ему в штанину вцепился мальчишка, руки были заняты другим ребенком. Пришлось волочь его до окна по полу.

- Они ведь не слышали нас, - говорит старлей. - Мы им кричим, а они в ужасе разбегаются: кто на свет фонаря несется, кто, наоборот, фонаря пугается. Под кровать прятались, заворачивались в одеяла, другие в истерике катались по полу. Таких легче всего было поймать, но тяжело потом спускать по лестницам...

Представить себя на месте глухого ребенка в такой ситуации невозможно.

Темнота, страх, дым, люди в масках посреди ночи тащат тебя из постели.

Многие малыши просто отмахивались и отбрыкивались спросонья от нянек и спасателей. Думали, что их собираются вести в туалет.

Первый этаж огонь уничтожил в несколько минут, сразу после того, как стали выбивать стекла: кислород и ветер сделали свое дело. Путь со второго этажа оказался перерезанным. Дети постарше кидали на землю матрасы, на матрасы - младших. Потом прыгали сами. Их тут же подхватывали жители из ближних домов, одевали. Потом раненых на такси сразу же везли в больницу. Невредимых - уводили в своих дома и квартиры.

В ортопедическом отделении детской республиканской сейчас больше шестидесяти человек, многие со сложнейшими переломами. В бытовке около интерната свалены матрасы в пятнах крови.

В самую дальнюю комнату на втором этаже, где спал нулевой "А" (в основном шестилетки), пожарные пробрались, когда там уже бушевал огонь. Спасти не удалось никого. Все погибли раньше - во сне от угарного газа. Пожарные их так и нашли: в кроватях, скрюченными, в "боксерских" позах. Медики говорят, что такое положение почти всегда принимает тело насмерть угоревшего.

Из этой нулевки уцелел только один мальчик, зовут его Курбан. Как ему удалось самому выбраться наружу - загадка. А объяснить Курбан не может.

ОПОЗНАНИЕ

Четверг. Середина дня. Перед входом в больницу толпа родственников. На окнах списки, похожие на прайс-листы: фамилия, возраст, диагноз, отделение. Последняя графа "Умер в реанимации", слава богу, пустая. Первая волна истерики спала. Уже известно, кто погиб, а кто жив. Некоторых родителей даже стали пускать в палаты. Возвращаются довольные, говорят, что детям так нравится в больнице, что они не хотят выписываться.

И.о. главного врача Абдурахман Магомедов получает благотворительную помощь от местного отделения партии жизни: три комплекта медицинских отсосов. Просит благотворителей записать где-нибудь, что получено именно три коробки: "А то завтра наверняка найдется тот, кто скажет, что их было четыре или больше".

Мать 12-летней Гульнары горюет о сгоревшем слуховом аппарате. Копили, говорит, долго на него. Где теперь денег на новый взять?

В это время в больничном морге идет опознание. Четыре трупа, завернутые в простыни. Говорят, сгорели до костей.

Сначала "смотрят" только отцы и учительница-дефектолог, она почти полдня ищет своих, свой класс. Простыни разворачивают. На одном трупе обнаруживают мусульманский талисман. Опознан. Глаза отца стекленеют.

На груди второго находят ключ от класса. Значит, староста. Опознан. Учительница сжимает ключ с такой силой, словно именно этот кусок металла виноват в смерти ребенка.

Пускают матерей. Среди останков одного из мальчиков - красная тряпка; похоже, что лоскут футболки. Мать бежит домой проверить, в чем накануне отправляла сына в интернат. Дома красной футболки нет. Опознан. В тот вечер перед пожаром она, кажется, впервые не забрала его на ночь, оставила в интернате. "Поленилась идти", - последние слова уже не слова - вой.

У четвертого трупа не было передних зубов. Вспомнили про Рашидика Магомед-Керимова. У него незадолго до пожара выпали молочные и едва стали появляться коренные зубы. Опознан. "Мы, дефектологи и логопеды, - говорит учительница, - очень хорошо знаем лицевые особенности наших воспитанников. Это ведь наша работа". Мать Рашида Мариам - тоже глухонемая. Рыдание глухонемой женщины. Долго смотреть на это - можно ослепнуть.

ТРАУР

Пятница. Следующий после пожара день. В Дагестане объявлен траур, приспущены флаги. У сгоревшей школы никого. Только крутится фотограф, с виду - западный. Да несколько подростков снимаются на память у разрушенного подъезда. Кто-то догадался положить у входа несколько гвоздик.

Воспитательница Эрке Сайпутдинова просит меня посмотреть, не остались ли в школе ее кактусы. Захожу в выгоревший класс. Какой-то дядя сосредоточенно роется в хламе. Уже набрал полную сумку "цветных металлов": алюминиевые ложки, проволока, металлические уголки - наверное, отодрал от парт.

Два кактуса я разыскал. Если бы не эти горшочки, можно было бы сказать, что цветов здесь в день траура не было.

Эрке Абдулатиповна живет недалеко от школы. Прибежала, когда та уже полыхала. А пожарных машин еще не было. Потом приехали четыре и только одна с водой.

Эрке потеряла, как она говорит, своих детей. Ей очень бы хотелось проводить их, хотя бы нескольких, в последний путь. Но в распоряжении интерната всего один старый "Москвич", школьный автобус сгорел вместе со зданием. Чиновникам, приезжавшим с эскортами к школе, как-то не пришло в голову, что у пожилой воспитательницы может возникнуть такое желание.

СТРАХ

Марженат Алиева - завуч по воспитательной работе. Работает в интернате с 1970-х годов. Только что вернулась с соболезнования. Так в Дагестане называют похороны.

В слуховом кабинете она показывает мне какое-то доисторическое лингафонное устройство - "Электрон 104". Устройство давно не работает. "Я только-только ему "к" поставила. А он взял и сгорел". Плачет. Я подумал сначала, что речь идет об "Электроне 104". Ошибся. Это она про шестилетнего Ибрагимова Адамчика. А еще в этой сутолоке у нее украли металлический зонд. Тоже - горе.

В одном глазу Марженат слеза, в другом - страх. Она боится, что придется отвечать за пожар. Сейчас здесь, в Махачкале, все - из причастных - боятся: а вдруг сделают козлом отпущения? Поэтому обвиняют друг друга. На всякий случай.

В Махачкале упорно ходит версия, что причиной пожара стал ураганный ветер, который действительно в ту ночь дул с Каспия. Метеосводки зафиксировали скорость: 20 м/с. Паша Лубенский спасся благодаря своей ловкости - удачно спрыгнул со второго этажа. Он надувает щеки, изображая ветер. Отклоняется к стене, показывая: был он такой силы, что ребята на нем лежали.

Связь между ветром и пожаром для меня осталaсь неясной. Говорят, что могло провода закоротить.

Руководители интерната убеждены, что загорелось из-за отключений электричества и скачков напряжения в сети. Электричество той ночью в Сепараторном районе отключали - этому есть множество свидетельств. Однако руководители "Дагэнерго" этот факт отрицают. Даже специальную заметку опубликовали в местной газете.

Рядовые сотрудницы интерната кивают на директрису. Нанимает на работу престарелых нянечек и пьяниц-сторожей. Если бы были молодые, трезвые и не спали, всех бы вытащили.

Директриса говорит, что здание с 1962 года не было на капремонте - начальство денег не дает. Так что если причина - короткое замыкание, то спрос с начальства.

А пожарные обвиняют всех подряд. Нянек - они долго пытались самостоятельно потушить пожар, бегали, старые глупые ведьмы, с ведрами из одного конца коридора в другой, а надо было сразу звонить 01.

Директрису - перегородила коридор, не считаясь с нормами безопасности. "Ей дважды инспекторы предупреждение выносили, она обещала, но ничего не делала, капитального ремонта ждала". Двери были заперты, пришлось ломать, терять время.

"Да не заперты, - говорит завуч Марженат, - а согнутым гвоздем-задвижкой прикрыты. Не надо было ничего ломать, только гвоздь в сторону повернуть".

К несчастью, пожарные о такой секретке ничего не знали. А изучать дверной косяк им было, похоже, некогда.

Только родители никого не обвиняют. Правительство республики выделило родственникам погибших по 100 тысяч рублей, пострадавшим - по 50 тысяч, остальным - по 10 тысяч.

Родители все объясняют промыслом Божьим. Указывают на его приметы.

Как только пожар потушили, тут же совершенно стих ветер, а затем пошел дождь.

Пожарные расчеты получили сигнал о пожаре в школе-интернате, когда работали в другом конце города: тушили церковь на побережье. По дороге надо было останавливаться, заправляться водой.

На второй день после пожара все сотрудники интерната неожиданно получили зарплату. И перестали общаться с журналистами. Даже анонимно.

ИЗОБРЕТЕНИЕ

Абдул застонал. Это доктор Мусабег Алиев "жигулевским" домкратом слегка изменил положение кровати. Под ней завыл бытовой обогреватель.

- Наше изобретение, - осматривая мальчика, поясняет заведующий дагестанским ожоговым центром. - Мы так сушим обгоревшую кожу. И чтобы пролежней не было.

12-летнему Абдулу Султанову из Новолакского района в общем повезло. Не погиб той ночью. Самолет МЧС забрал его в Москву. Теперь его усовершенствованную койку, скорее всего, займет другой подросток - Ровшан Исламов. Его уже перевели на "самдых". На языке врачей это означает: отключить от аппарата искусственного дыхания.

У него сильно обгорели руки, ноги и лицо. Любое движение причиняет боль. Мать мечется, не зная, как помочь. То подложит под колено подушку, то начнет обмахивать его тетрадкой. Ровшан лежит на туго натянутом гамаке из рыболовной лески. Тоже выдумка махачкалинских врачей. Выдумка голи.

В ожоговом центре Дагестана нет специальных кроватей для обожженных.

- Который год прошу начальство, чтобы хотя бы одну такую кровать нам дали, - горячится доктор Алиев. - Не дают. Говорят, дорогая.

В Махачкалу борт МЧС прилетел почти порожняком - привез полтонны груза, в основном медикаменты. В Махачкале поблагодарили. Хотя в медикаментах нужды не испытывали.

В Москву увезли одного Абдулу. Из ста с лишним пострадавших детей. В Махачкале сказали: "Не могли же они лететь обратно пустыми".

Перегнать транспортный самолет МЧС из Москвы в Махачкалу и обратно стоит ненамного меньше ожоговой кровати.

В центральной детской клинической больнице лежат дети с ожогом верхних дыхательных путей и отравлением угарным газом. Врачи говорят, что такой диагноз опасен повторной интоксикацией, которая наступает на третий-четвертый день после отравления. Не исключено, что некоторым из детей понадобится искусственная вентиляция легких. В Дагестане детских аппаратов искусственного дыхания нет.

Помещения в учебных заведениях для глухих детей должны быть оснащены устройствами, подающими визуальные сигналы тревоги в случае опасности.

В четверг днем, через несколько часов после пожара, площадка перед интернатом напоминала дорогой автосалон. Высокопоставленные чиновники один за другим приезжали отметиться на пепелище, распугивая прохожих сиренами и мигалками. Если бы к потолку спальни нулевого класса "А" была прикреплена хотя бы одна такая мигалка, возможно, детей удалось бы спасти.

За несколько дней до пожара в школе-интернате получили указание: провести инструктаж на случай землетрясения. Раньше интернат для глухих детей располагался в Буйнакске и был разрушен подземными толчками. Тогда пострадавших не было. Но никто о той трагедии не забыл. В этот раз кому-то из начальников пришло в голову, что бомбардировки Ирака могут привести к тектоническим сдвигам в Дагестане. Может, оно и так. Только эта чиновничья инициатива многим детям стоила здоровья и жизни.

Им объяснили, что надо вставать в дверные проемы или прятаться под кроватью. Вот они и прятались. Приняв пожар за землетрясение. А пожарные никак не могли их в дыму и темноте разыскать.

ПРОГАР

Стрелочника, похоже, найдут все-таки в школе. Замначальника пожарной службы Дагестана Магомед Наби-Даудов сказал, что замыкание электропроводки следствие не рассматривает в качестве основной версии. В одном из помещений школы на первом этаже был обнаружен крупный прогар в полу. Судя по его размерам, огонь здесь тлел довольно долго, может быть, не один час. Следователи УГПС не исключают, что здесь работал оставленный без присмотра электроприбор. Когда весь кислород в комнате выгорел, температура стала стремительно повышаться и достигла значительной отметки. Я видел осколки оконного стекла малинового цвета. Так бывает примерно при 900 градусах. Окно лопнуло, огонь насытился воздухом, а ветер погнал его по деревянным перекрытиям.

Если эта версия подтвердится, персоналу интерната будет очень трудно объяснить, почему они вовремя не почувствовали запаха гари и не заметили дыма.

- И не надо искать в этой школе никаких жареных фактов, - сказал напоследок пожарный полковник Наби-Даудов.

"Московские новости"