Без переводчиков – никак!
Про обеспечение Международной конференции «Лингвистические права глухих» квалифицированным переводом
Так был организован перевод: слева переводчик-международник Йонас Карлссон,
справа - переводчик ЖЯ Игорь Бондаренко
Вот и позади «безумная» подготовка к Конференции. Безумная – только потому, что такие конференции не делаются за полгода или даже за год – обычно это кропотливая работа огромного слаженного коллектива в течение нескольких лет – от 3 до 6 – если говорить о масштабе нашей конференции. Был ли затраченный труд успешен? Безусловно! Передо мной лично стояло несколько сложных задач – обеспечение достойной академической базы конференции, организация работы переводчиков, перевод всех материалов на английский язык. Идеально не получилось, но особо стыдиться сейчас не за что.
Резонанс получился мощнейший в принципе не за счет уникальности места проведения (сравнение России 2007 и 2014 годов), a за счет имен международного масштаба, экспертов, которые сделали конференцию настоящим событием, поспорившим бы с конференциями ВФГ (Всемирной федерации глухих). Пленарные заседания могли гордиться докладами экспертов высочайшего уровня, которых в иных обстоятельствах вряд ли можно было бы собрать в одном месте. Конференция была сделана, конечно, в первую очередь для россиян, но во многом и для международного сообщества глухих.
Хочу остановиться здесь на вопросе вопросов любого мероприятия, где есть люди, говорящие на разных языках, в том числе, глухие и слышащие – на проблеме перевода. У нас многие до сих пор не понимают, что качество выступления зависит не от красивой презентации, а от того, кто и как донесет твою речь до иноязыкой аудитории. Мой первый опыт перевода конференций состоялся в 1991 году в Токио, затем сама организовывала бесконечные семинары плюс две крупные международные конференции в Москве – по билингвистическому обучению глухих в 1996 году и первую конференцию «Лингвистические права глухих» в 2007 году. В данном случае необходимо было соблюсти лингвистические права примерно 20% участников конференции из 20 стран и около 80% участников конференции из стран, где пользуются русским или русским жестовым языком. Как все это, в результате, получилось?
Некоторые наблюдения со стороны:
«Зачем мне наушники? Я же хорошо слышу. Ты возьми себе, ты слабослышащий, тебе и надо. – Еще чего, у меня аппарат нормальный есть, куда я эту черную штуку девать буду. Мне в детстве такое на шею вешали, сейчас не хочу». «Глядигляди, иностранцы ну просто как обезьяны жестикулируют, а посмотри на наших – как красиво и культурно». «Нет, всетаки русский жестовый – богаче всех, а у иностранцев все примитивно, одни и те же жесты». «Обалдеть, первый раз вижу таких переводчиков – мне все понятно, супер, глаз не отвести». «Обалдеть, ну чисто глухие, как они так научились». «Русский жестовый – богатый, грамотный, все ясно, что говорят, а у этих, которые слева, ужимки какието». «Наоборот, у этих все ясно, а у наших лица каменные». «Она вроде слышащая, зачем руками говорит – а она порусски не умеет, вот и машет. – Да нет, там в наушниках есть приборчик, он переключает с иностранного на русский». «Что это за жест такой? Ааа ВАЖНО? Я тоже теперь так буду показывать, интересно».
Не хочу никого обижать такими цитатами, у нас ведь действительно лишь в 2007 году проводилось нечто подобное, а возможности ездить по международным конгрессамконференциям есть далеко не у всех. На нашей конференции официальными языками были русский и английский словесные языки, русский жестовый язык и международные жесты.
Оливер Пулит переводит директора Информационного центра ООН в Москве А. Горелика
В первую очередь необходимо было обеспечить перевод в паре русскийанглийский язык, что и было сделано благодаря профессиональным переводчикамсинхронистам, работающим на специальном оборудовании. Их голос в кабинках передавался в наушники, не заглушая естественную речь докладчика у микрофона. Не знающим английского был доступен русский перевод, слышащие иностранцы могли слышать английскую речь. На пленарных заседаниях работало два переводчика высочайшего класса, которые переводят и в Совете Европы, и на заседаниях сессий ООН. Во время секций работала еще одна пара синхронистов. Плюс на секции образования осуществлялся последовательный перевод с русского на английский.
Может быть, поэтому в самом начале конференции было непонятно – зачем эти наушники, многие их не взяли, и бедной Татьяне Ивановне Слепченко приходилось в микрофон повторять слова переводчиков. Тем, кто знал оба языка – русский и английский – наушники были ни к чему. Наши переводчики жестового языка ориентировались на речь или русскоговорящих выступающих, или на перевод синхронистов, которые, в свою очередь, переводили с английского либо слышащих выступающих, либо переводчиков международных жестов. В нашу команду входили Ирина Егорова, Варвара Ромашкина, Людмила Мельникова, Мария Кириллова, Людмила Белякова, Гульнара Айдосова, Ольга Варинова и все дни выручал Игорь Бондаренко, переводчик из Киева и представитель нашего региона в Совете ВАПЖЯ.
С левой стороны сцены работали переводчики международных жестов (International Sign). Ктото, может быть, впервые увидел такой перевод. В термине намеренно не используется слово «язык», так как многие лингвисты не признают систему международного жестового общения глухих естественным языком. Для международных жестов характерно использование иконичных (образных) жестов, парафраз, объяснительный перевод, пантомима. Есть и некоторые заимствованные жесты. Понимание международных жестов основано также во многом на том, что используются грамматические правила многих западных жестовых языков (например, дополнительные жесты БУДЕТ и ВСЕ для выражения будущего и прошедшего времени). Система числительных очень проста. Для собственных существительных используется международная дактилология, схожая с американской дактилологией. Сама система международных жестов очень гибкая, нельзя сказать, что она жестко фиксирована, во многом она зависит от аудитории, например, преобладают ли в зале носители того или иного национального жестового языка (британцы ли, американцы ли, жители Азии, скандинавы и т.д.).
Особенно сложно было переводить во время работы секции «Лингвистика ЖЯ».
На фото: Людмила Белякова, Дмитрий Ребров, Варвара Ромашкина
Небольшой экскурс в историю. Факты международного жестового общения известны очень давно. Фердинанд Бертье, один из лидеров общества глухих Франции XIX века, первый начал отмечать день рождения аббата Делепе в 1834 году. Традиция ежегодных банкетов сохранялась с 1834 года до конца XIX века и была не просто торжественным обедом в честь великого педагога, а стала политическим форумом глухих Франции с целью повлиять на систему обучения глухих в стране. В своей книге 1850 года «Les Banquets des SourdsMuets» (Банкеты глухонемых) Бертье описывал эти парижские банкеты, на которые собирались глухие не только из Франции, но из других стран.
«Много веков ученые из всех стран безуспешно пытаются найти универсальный язык. Но он же существует рядом с вами – это жестовый язык!»
«На банкетах царило абсолютное равенство: можно было использовать только жестовый язык. Доклады, сообщения, повестка дня, объявления, меморандумы – все на жестовом языке, который глухие люди из всех стран прекрасно понимают».
Исследователь и переводчик международных жестов Билл Мууди предполагает, что к 1850 году уже был сформирован некий вариант международного жестового языка.
Мощным стимулом для развития международного жестового общения стало создание МКСГ (Международного комитета спорта глухих) в 1924 году и ВФГ в 1951 году. В начале существования ВФГ в руководстве организации и на ее конгрессах преобладали слышащие, но глухим было некомфортно общаться друг с другом через переводчиков национальных жестовых языков. Ясно, что общение шло на некоем пиджине – смешанном языке. ВФГ в конце 1950х приняла решение о создании универсального стандартизированного жестового языка «Жестуно», который стал бы официальным языком конгрессов. ВФГ создала комиссию экспертов из Италии, Англии, России (И.Ф. Гейльман), Америки и Дании по унификации жестов. Члены комиссии должны были выбрать жесты, которые «наиболее естественны, просты в употреблении и распространены в жестовом общении глухих разных стран». До этого международные жесты с начала XIX века эволюционировали естественно, без жестких стандартов. В конце концов, после 15 лет работы, Комиссия подготовила к публикации книгу «Жестуно». Глухие сразу же начали критиковать ее изза того, что жестам не хватает иконичности, что их слишком трудно понять, изза искусственности системы и без учета грамматических правил ЖЯ она была обречена на провал.
К IX Международному конгрессу ВФГ в 1979 году в Болгарии была подготовлена группа сурдопедагогов – их обучали жестам из словаря «Жестуно». Однако, они одновременно использовали жесты и болгарскую артикуляцию. В результате никто абсолютно ничего не понял. Об этом неудачном эксперименте часто рассказывала Г.Л. Зайцева, свидетель работы переводчиков Жестуно на основе грамматики болгарского языка, т.е. с тем же самым порядком слов, без помощи универсальных элементов грамматики жестового языка.
В 1981 году в Риме собралась Комиссия ВФГ по коммуникации, на которой было принято решение: государства и национальные организации глухих должны в первую очередь заниматься развитием своих национальных жестовых языков. Даже если международные жесты становятся очень престижными, они не должны занимать место национальных жестовых языков, т.к. эти национальные жестовые языки – естественные, настоящие языки, которые лучше передают полный смысл выступления. Международный перевод на конференциях и конгрессах ВФГ необходим для глухих делегатов, которые не имеют своих переводчиков.
На прошлой конференции «Лингвистические права глухих» были переводчики других национальных жестовых языков, иностранных гостей и докладов на международных жестах было меньше. Тогда осуществляли международный перевод Лиз Скотт Гибсон (Шотландия), одна из лучших переводчиков мира, бывший президент ВАПЖЯ, автор этих строк, Дмитрий Ребров и Татьяна Давиденко (с РЖЯ). На майской конференции все было более профессионально: работало три переводчика международных жестов (хотя желательно было бы иметь две пары) – Лиз Скотт Гибсон, Йонас Карлссон (Швеция) и Оливер Пулит (Англия/Франция). Видно было, что значительная часть аудитории не могла от них глаз отвести, за счет использования правил ЖЯ даже не очень опытные участники конференции могли многое понять.
Валерия Рухледева переводит Лиз Скотт Гибсон
Главное, что было сделано всеми переводчиками конференции – это обеспечен полный доступ к информации для всех. Конечно, хотелось бы, чтобы и переводчиков РЖЯ, и переводчиков международных жестов было видно на больших экранах, но это уже будет задачей организаторов следующих конференций.
Анна Комарова,
директор Центра образования глухих и жестового языка
16 июля 2014 г.
Напишите комментарий