НЕЗНАКОМКА. (3 глава)

***
Глава 3. Mezzo.

15 (до3)

Мы не можем измениться сразу,
Видеть и начало, и конец,
По чьему-то высшему приказу
Некому тебя вести ко мне,
Некому меня в твои объятья
Кинуть и соединить судьбой -
Я останусь шорохами платья
Как в объятьях берега - прибой.
Нет свободы.
Нет желанной воли,
Полный вдох не может сделать грудь.
Только сердце,
Скорчившись от боли,
Еле слышно шепчет:
"Не забудь…"
Мы с тобой отравлены стихами -
Пронеслись они, как товарняк,
С гулким эхом оставляя с нами
По душе гуляющий сквозняк.
Будут строчки на бумагу капать
И стекать, раскинувшись слегка,
В вышину, где по своим этапам
Медленно проходят облака,
Разбиваться в изголодь прибоя,
В дом стучаться как незваный гость,
Чтоб когда-то встретиться с тобою,
Как слепой протягивая трость.

16 (ре3)

Ловлю твою волну шагами,
в привычных ритмах торопясь,
над лужами,
над облаками
огромный город держит связь.

И, если можешь, помоги мне,
Сама в пространстве позови,
Найди мой номер, мой "мобильник"
Всемирной сотовой Любви.

Я так хочу в ее эфире
средь шум и треск поймать одну -
мне адресованную в мире
твою обратную волну.

17 (ми3)

Мне трудно говорить -
поверь,
я понимаю, сердцем слышу,
как бьется истово капель
за вылезшую к солнцу крышу.
Мне трудно говорить -
молчу,
но миги моего молчанья
я тихо ставлю как свечу
на праздник в храме пониманья.
Мне трудно говорить -
прости,
мне не найти такого слова,
чтоб все известные пути
переиначить чем-то новым.
Мне трудно говорить -
совру,
но тем заслуживаю ласки,
что в жизни моему перу
отчаянно
хотелось сказки.

18 (фа3)

…Сердце нас вновь до рассвета разбудит,
Мигом прозренья притянет друг к другу,
Ветер пространства уже не остудит
Нежности нашей февральскую вьюгу.

Может, когда-нибудь самым счастливым
Мы назовем сотворенное нами.
Море бросалось на сушу приливом
Так, как поэма бросалась стихами.

Лестницей строчек Любовь поднималась,
Слепла и шла вдоль перил как лунатик,
Милости нашей последнюю малость
Кутая в ситцевый пестрый халатик.

Ленью и пленом душевного тлена
От сквозняков укрывая простуду
Непонимания долгая пена
Клочья свои оставляла повсюду.

Милая! Может, я буду не милым,
Только напрасной не сможет остаться
Встречи с тобою волшебная сила,
Нам отведенная искорка счастья.

19 (соль3)

Мне Вече представит последнее слово.
Виновен? -
Виновен, душой не кривлю,
сжимая перчатку,
я снова
и снова
в лицо обвинителям брошу:
- Люблю!
И вам не понять,
в чем моя неподсудность,
какой бы не вынесли мне приговор,
лишь я понимаю,
как больно и трудно
меня разлюбивших не видеть в упор.
Мне Вечность оставит последнее слово.
Молчанье мое рубануло с плеча -
и пала печать на бумагу лилово
на шею любви как топор палача.
Но даже разрубленной,
смятой,
забытой,
затоптанной в землю осенним листом,
любовь подбиралась к холодному быту,
лизала собачьим меня языком,
соленые слезы стирая украдкой
пыталась в гордыне обиду растить,
а ночью читала по школьной тетрадке
стихи
и кому-то шептала: "Прости…",
Бросались под ноги случайные встречи,
Но где мне найти тебя - только мою!
Судья, не томи!
Приговаривай, Вече!
Я кончил.
Последнее слово -
“Люблю!”.

20 (ля3)

Когда, соединив два взгляда,
молчанье замыкает нас,
из невозможного расклада
приходит будущего час.

И в этом будущем мгновенном
как озаренье, как исток,
пусть каждый станет откровенным,
каким он в прошлом быть не мог.

21 (си3)

Солнце - в окна,
в руки - синева.
Я - не отнял,
дал тебе слова.
Криком - в голос,
в спутанность волос -
если сердце - голо,
не понять вопрос.
Постучался в окна,
двери поломал -
ничего не отнял,
не ограбил - дал,
и ушел, грабитель,
по своей кривой,
по своей орбите
не один -
с тобой.